Суриков Василий Иванович в монументальных полотнах, посвященных переломных моментам, напряженным конфликтам русской истории, главным героем показал народную массу, богатую яркими индивидуальностями, исполненную сильных чувств.

Выдающийся автор исторических полотен был и на всю жизнь остался сибиряком. И даже объехав полмира, он всегда возвращался на родину – в Красноярск, где написал своё первое и последнее произведения.

Из биографии Суриков Василий Ивановича:

Василий Иванович Суриков являлся потомком казаков — основателей Красноярска. Он родился 24 января 1848 года в Красноярске в семье канцелярского служащего. Семья Сурикова принадлежала к старинному казачьему роду; будущий мастер привык с детства воспринимать окружающий сибирский быт с его живописной архаикой и преданиями старины как живую историю.

Казачья среда заложила характер Василия Сурикова. Все родственники Василия Ивановича — служилые казаки за 200 лет. И вот появился мальчик, который с детства тянулся к рисованию. А смог бы Суриков стать художником, если бы не поддержка губернатора енисейского Павла Замятина и золотопромышленника Петра Кузнецова? Никаких условий для этого не было. После смерти отца Суриковы обеднели до того, что сдавали второй этаж собственного дома внаём. Молодой Василий Иванович поступил в канцелярию писцом, чтобы помогать семье.

Его мать видела, как страдает сын без занятий изобразительным искусством. Крестьянским разумом она понимала, какой талант достался её сыну. Из ничтожного своего заработка она сумела отложить для Василия 30 рублей — на учёбу. С этими деньгами он готов был идти пешком, чтобы учиться. Конечно, в таком случае всё было бы сложнее. Но тяжёлая судьба художников была тогда не в диковинку. Репин, например, будучи студентом, голодал, красил крыши ради заработка, сидел на чёрном хлебе. Сурикову повезло: меценат Кузнецов платил ему приличную стипендию. Зато Василий мог спокойно жить и много работать. А что может быть важнее для художника?

Как в своё время Михаил Ломоносов, Суриков отправился на учёбу с рыбным обозом! Позже он вспоминал, что выехал из Красноярска, сидя на огромном осетре, от которого сильно мёрз.

На экзамене в Академии художеств В. И. Сурикову было отказано в обучении, так как, по мнению экзаменаторов, у него полностью отсутствовали способности к изобразительной деятельности. В дальнейшем Суриков делом опроверг эту ошибку, овладев в течение 3 месяцев необходимыми умениями и навыками, в результате чего те же педагоги сочли его достойным зачисления в академию.

В Академии художеств Суриков попадает в класс Павла Петровича Чистякова. Уникальный преподаватель, воспитавший Серова, Врубеля, Васнецова, Репина, Поленова, вскоре после знакомства с сибирским самородком пишет в письме: «Есть здесь некто ученик Суриков, довольно редкий экземпляр, пишет на первую золотую медаль. В шапку даст со временем ближним. Я радуюсь за него». Дружба связала великого ученика и удивительного педагога навсегда.

В 1869-75 годах Суриков учится в петербургской Академии художеств у П. П. Чистякова. Жил в Петербурге, а с 1877 в Москве. Был членом Товарищества передвижных художественных выставок и Союза русских художников.

Переезд молодого художника в «первопрестольную», впечатления от старинной московской архитектуры (на памятники которой он, как впоследствии говорил М. А. Волошину, смотрел «как на живых людей») явились важным стимулом на пути к первому его историческому шедевру — картине «Утро стрелецкой казни».

25 января 1878 года Василий Суриков женился на Елизавете Августовне Шаре. У них родилось две дочери — Ольга и Елена. Ольга Васильевна, чей детский портрет находится в Третьяковской галерее, вышла замуж за художника Петра Кончаловского, одного из выдающихся мастеров русской живописи начала XX века. Суриков был очень дружен с Кончаловским: они вместе путешествовали, встречались в мастерских, вместе с писателями и меценатами. Л. Н. Толстой, и П. М. Третьяков были частыми гостями Сурикова.

В 1883 году, отправившись в первое заграничное путешествие, Суриков напишет множество писем, но не родным, а Чистякову. Будет делиться с ним увиденным и разбирать работы европейских мастеров.

Поездка станет возможной благодаря успеху картины «Меншиков в Берёзове», которая закрепит первоначальную славу от написания «Утра стрелецкой казни». Творческая общественность признает, что в русское искусство пришёл новый мастер. В это время Суриков счастлив. Брак по любви с француженкой, потомственной дворянкой Елизаветой Шаре, рождение двух дочерей, общественное признание, и опять много работы, венцом которой станет написание «Боярыни Морозовой».

В 1880-90-е годы Суриков посетил Францию, Италию и ряд других стран Европы. Особое впечатление на него произвели живописцы итальянского и испанского Возрождения, прежде всего Д. Веласкес и художники венецианской школы, такие, как П. Веронезе. В своих письмах о западноевропейских музеях и выставках Суриков выше всего ставит «картины с затрагивающим смыслом» и «моготу форм», — и в его собственном творчестве идейность естественно рождалась из чисто художественного впечатления, из формы, не перерождаясь в сухую тенденциозность, которой порой грешили передвижники.

После путешествия в Европу Суриков решает показать супруге свою родину. Впоследствии он будет винить себя за самонадеянность. От рождения слабая Елизавета Августовна вроде бы поправилась после поездки в Европу, но полтора месяца дороги до Красноярска вновь подорвали её здоровье. Болезнь настигла её уже после возвращения в Москву. Усилия лучших медиков оказались тщетны. После 10 лет счастливого брака Суриков овдовел, на руках у художника остались две девочки — 9 и 7 лет. Его супруге было всего 30 лет. Суриков больше никогда не женится, а из его картин надолго исчезнут женские образы. Больше года он вообще не прикоснётся к мольберту, и только спасительная идея брата уехать в Сибирь вернёт художника миру. Из Красноярска Суриков привезёт «Взятие снежного городка».

Суриков станет регулярно приезжать в Красноярск за новыми образами. Приедет на прощальный погляд в 1914 году, за два года до смерти. И всегда, на любом выезде на природу, с ним будет мольберт. На вопрос, зачем он всё время с собой носит такую тяжесть, Суриков ответит: «Вы же не спрашиваете у охотника, почему он берёт с собой ружьё»?

Потомок казаков — основателей Красноярска был и прост, и велик одновременно. Под занавес жизни, в 1913 году, Максимилиану Волошину на предложение написать его биографию ответил так: «Мне самому всегда хотелось знать о художниках то, что вы хотите обо мне написать; и не находил таких книг. Я вам всё о себе расскажу по порядку. Сам ведь я записывать не умею. Думал, так моя жизнь и пропадёт вместе со мною. А тут всё-таки кое-что останется».

Василий Иванович Суриков скончался в 1916 году. И, хотя история не признаёт сослагательного наклонения, не утихают споры о том, как встретил бы Великую Октябрьскую революцию гениальный художник. Стал бы он одним из пассажиров «философского парохода» или, напротив, принял бы народный бунт с восторгом?

Он был довольно прижимистый при жизни. Очень дорогой художник, знающий себе цену. Накануне революции это был состоятельный человек, со счетами в банках, не пьяница и не распутник, любивший всю жизнь одну женщину и сохранивший ей верность навсегда, один воспитавший обеих дочерей. Православный человек и глубоко верующий. Внучка Петра Петровича Кончаловского, Наталья Кончаловская, была писателем, среди её работ — биография деда «Дар бесценный». Её дети — правнуки Василия Сурикова: Никита Михалков и Андрей Кончаловский.

Неизвестно, как бы он отнёсся к идее экспроприации, ведь он был довольно консервативен. Хотя у новой власти он всегда был в фаворе, и дети его никогда не подвергались преследованиям и репрессиям. И до сегодняшнего дня клан Михалковых-Кончаловских, его прямых потомков, продолжает творческую традицию рода.

Умер Суриков Василий Иванович 19 марта 1916 года в Москве. Последними словами его перед смертью стали «я исчезаю».

О творчестве Василия Сурикова — живописца-историка:

Максимилиан Волошин, составивший биографию Василия Ивановича Сурикова ещё при его жизни, писал о его живописи так: «В творчестве и личности Василия Ивановича Сурикова русская жизнь осуществила изумительный парадокс: к нам в двадцатый век она привела художника, детство и юность которого прошли в XVI и в XVII веке русской истории».

Суриков — это гений, одарённый способностью прозрения в историю, безо всяких высокопарных слов. Но это и обычный человек со своими страстями.

Итогом его учебы в Академии стала картина «Апостол Петр объясняет догматы веры» (1870). Уже в те годы Суриков проявил себя как мастер пейзажа, причем пейзажа историко-ассоциативного («Вид памятника Петру I в Петербурге», 1870).

Важной школой для него были работы по декоративному оформлению храма Христа Спасителя в Москве, создание композиций для росписей на тему 4-х Вселенских Соборов (эскизы 1876-77).

Художник, по словам того же Волошина, «осознавал из форм», писал то, что видел, обладая потрясающей способностью открывать историко-поэтическую ауру внешней видимости. Поэтому, когда он рассказывал, что «Стрельцы» родились из впечатления от «горящей свечи на белой рубахе», а «Боярыня Морозова» — из «вороны на снегу», то это, разумеется, звучит анекдотом, но в то же время затрагивает самый нерв творческого метода мастера.

Сурикова «Утро стрелецкой казни», написанная в 1881 году, стала первым крупным произведением, посвященным событиям истории Руси. После Суриков рассказывал: «И вот однажды иду я по Красной площади, кругом ни души… И вдруг в воображении вспыхнула сцена стрелецкой казни, да так ясно, что даже сердце забилось. Почувствовал, что если напишу то, что мне представилось, то выйдет потрясающая картина».

Суриков вспоминал, что в 1880 году, когда картина была уже вся прописана и, в основном, решена, к нему в мастерскую зашёл Илья Ефимович Репин. Картина ему очень понравилась, но он спросил Сурикова, почему тот не повесил нескольких стрельцов на виселицах видневшихся вдали, по спуску вдоль Кремлевской стены: «Я бы непременно повесил двух-трех, а то какая же казнь, если никто еще не повешен?».

Суриков попробовал на другой день дорисовать мелом по маслу несколько висящих фигур, и тут в комнату вошла старуха няня. «Увидев картину, она грохнулась на пол», — вспоминал Суриков. — Тут я и понял, что искусство не так должно действовать. +В тот же день заехал и выдающийся собиратель живописи Третьяков. — Да вы что, всю картину испортить хотите? — спросил он, увидев наброски. Тут уж Суриков испугался: — Пусть Репин «Иваном и сыном» народ пугает! И убрал виселицы.

«Утро стрелецкой казни» — грандиозная картина, завершенная в 1881 — производит фурор. И дело даже не столько в ассоциациях с тогдашними политическими брожениями и тревогами, с крепнущим социальным противостоянием монархии — хотя этот момент, конечно, сыграл свою роль. Избрав сюжетом финальный эпизод последнего стрелецкого бунта 1698 года — казнь мятежников на Красной площади под личным присмотром Петра I — Суриков показывает народное противодействие царским реформам сверху. При этом противостояние народа и царя — или же, в еще более масштабном плане, русского средневековья и ранних рубежей русской новой истории — явлено в виде монументальной трагедии, причем трагедии, где ни одна из сторон не остается победителем, взаимно свидетельствуя о неразрешимости конфликта.

Свою репутацию выдающегося живописца-историка Суриков закрепляет в картинах «Меншиков в Березове» (1883) и «Боярыня Морозова» (1887). Обе композиции — об опале и сибирской ссылке самого могущественного из «птенцов гнезда Петрова», об увозе в острог старообрядческой подвижницы во время церковного раскола — тоже «читаются» как визуальные романы. Тесный, как тюремная камера, интерьер избы в первой картине, ее пластическая статика, и, напротив, широкий пространственный размах второй, где доминирует мотив движения, но движения в неволю, в равной мере знаменуют неодолимость исторических судеб, которые могут быть поняты и понимаются художником лишь в их диалоге или конфликте, но в любом случае в их актуальной, — суровой и красочной — разноречивости. Для художника Россия всегда многолика, в его полотнах всегда минимум две России (даже простая крестьянская изба в «Меншикове...» воспринимается как особый одухотворенный символ старины, в итоге как бы одолевшей некогда всесильного царедворца).

«Утро стрелецкой казни», «Меншиков в Березове» и «Боярыня Морозова» составляют вершину творчества Сурикова. Почти адекватна им картина «Взятие снежного городка» (1891). Художник подчеркивал, что не мыслит «исторических деятелей без народа, без толпы». Нарушив этот принцип в картине «Меншиков в Березове», он в «Снежном городке», вспомнив забавы своего сибирского детства, напротив, изображает безымянную веселую толпу в старинной казацкой игре. Народ, казалось бы, здесь (впервые у Сурикова) представлен как единое, не расколотое целое, но его удаль безудержна как разрушительный и грозный, несмотря на мажорную яркость красок солнечного зимнего дня, вихрь.

Последующие «хоровые» картины художника («Покорение Сибири Ермаком», 1895; «Переход Суворова через Альпы», 1899; «Степан Разин», 1903-07), несмотря на все мастерство режиссуры многофигурных сцен, представляют определенного рода спад. В эпических сценах колониальной экспансии России в Сибирь, антифранцузской кампании России в швейцарских Альпах, наконец, разбойничьей вольницы 17 века отсутствует та драматургическая сложность, которая придает особое пластическое и психологическое богатство трем великим картинам Сурикова (так, противостоящие Ермаку татаро-монголы и сибирские аборигены смотрятся пусть как яркий и характерный, но отнюдь не равноправный исторический фон).

В процессе работы над большими картинами, ревностно подбирая натуру, Суриков пишет массу замечательных портретов, пейзажей, натюрмортных и интерьерных композиций, имеющих и вполне самоценный эстетический смысл.

Он создает и целый ряд самостоятельных портретов, обычно близких ему людей, — простых по композиции, но чрезвычайно сильных и целостных по красочной лепке [«П. Ф. Сурикова» (мать художника), 1887, Русский музей]. Его замечательный дар колориста, который не красит, а строит форму цветом, пользуясь открытыми, звучными тонами, с особой непосредственностью проявляется в акварельных этюдах. Этапной в цветовых поисках художника явилась поездка в 1910 в Испанию (вместе с зятем П. П. Кончаловским), откуда он привозит едва ли не лучшие свои акварели. Широта его эстетических взглядов проявляется в одобрительном отзыве о кубизме П. Пикассо, а также в дружеском общении с представителем совсем другого поколения, символистом и поэтом-«декадентом» М. Волошиным, создавшим большой очерк о творчестве мастера (впервые опубликован в 1916 в журнале «Аполлон»), который М. В. Нестеров назвал «быть может лучшим, что когда-либо было написано о русских художниках» (в письме А. А. Турыгину, 1927).

Среди поздних картин Сурикова следует в первую очередь отметить «Посещение царевной женского монастыря» (1912) и «Благовещение» (1914), где он стремится к более емкой выразительности форм и цвета. В этот период он также пишет ряд лучших своих портретов, по-прежнему лаконически простых композиционно, темных по тону, полных внутреннего драматизма («Автопортрет», 1913,); «Человек с больной рукой», 1913).

Максимилиан Волошин считал, что «он (Суриков) был действительным свидетелем и похода Ермака, и Стеньки Разина, и боярыни Морозовой, и казней Петра». А как иначе объяснить невероятную реалистичность его картин и обилие деталей, воспроизведённых с фотографической точностью?

Исторические полотна Сурикова написаны так, как будто автор видел происходящее своими глазами. Может быть, поэтому они так впиваются в память зрителям.

Глубокие по пониманию противоречий исторического процесса произведения Сурикова («Утро стрелецкой казни», 1881; «Меншиков в Березове», 1883; «Боярыня Морозова», 1887; «Покорение Сибири Ермаком», 1895) отличаются широтой и полифоничностью композиции, яркостью и насыщенностью колорита.

Можно не знать имя Василия Сурикова, но картины «Боярыня Морозова» или «Утро стрелецкой казни» не представлять невозможно.

Интересные факты из жизни и творчества Василия Сурикова:

1. Всего в собрании Третьяковской галереи находится 116 произведений Василия Сурикова.

2.Очень часто идею картины подавала художнику судьба в виде яркого образа. «Меншиков в Берёзове» появился от скуки, «Боярыню Морозову» вызвала к жизни… ворона! «Утро стрелецкой казни» — свеча, зажжённая днём.

3.«Утро стрелецкой казни» у Сурикова приобрёл Павел Третьяков, основатель главной галереи страны. Тогда он отдал за полотно 8 тыс. рублей — огромные деньги. «Меншиков в Берёзове» стоил собирателю 5 тысяч рублей. А за «Боярыню Морозову» Третьяков заплатил 15 тысяч рублей. Пожалуй, впервые великий художник оказался обеспечен деньгами на несколько лет вперёд.

4.Однажды Суриков получил приглашение на званый ужин, в котором было отдельно указано: явка строго в смокингах. Художник выполнил пожелание хозяев, отправив вместо себя… свой смокинг, который был им важнее.

5.Однажды Василий Суриков гостил в Крыму у знакомой художницы, там он постоянно рисовал. Рядом жили две милые девушки-сестры, которые неоднократно просили Сурикова нарисовать что-нибудь на память. Художнику не нравилась их настойчивость, и Василий Иванович под разными предлогами отнекивался. — Все вам автографы подавай — бормотал он в сторону, — для домашнего музея. — Ну, хоть какой-нибудь пустяк! — умоляли они. Наконец перед отъездом в Москву он все же подарил им два рисунка. Но нарисовал он их на персиках!

6.Именно Василий Суриков и его друг, художник Леонид Чернышов, основали в Красноярске школу рисования.

Дом, в котором жил и творил художник. Музей-усадьба В. Сурикова в Красноярске

7.Суриков постоянно наезжал в Сибирь, бывал на Дону (1893), Волге (1901-03), в Крыму (1913).

8.Как-то раз художник Игорь Грабарь привез к Василию Сурикову одного коллекционера. Суриков встретил гостей радушно. Стал показывать этюды на продажу. Господин, который хотел купить картину, время от времени спрашивал о цене того или иного произведения и качал головой: — Что вы, Василий Иванович, разве можно так высоко оценивать такой крошечный этюдик? Цена была — 5000 рублей. — Уступите, Василий Иванович, — попросил Игорь Грабарь. Суриков вздохнул: — И хотел бы, да имя не позволяет!

9.Для «Боярыни Морозовой» Суриков сделал бесчисленное множество эскизов и портретных зарисовок. Каждого персонажа он разрабатывал в отдельности, тщательно продумывая костюмы и позы. Босого нищего Суриков нашёл на рынке, заплатил ему, чтобы тот позировал — и нищий сидел на снегу в холщовой робе, а Суриков рисовал его прямо на улице. Был момент, когда картина совсем «встала» — художник никак не мог поймать вдохновение, чего-то не хватало. Как-то, бросив в отчаянии кисть, Василий Иванович глядел в окно и вдруг увидел бредущую по улице старуху-богомолку с посохом. Василий Суриков глянул на посох и понял: вот оно! Вот, что он искал долгое время! Художник выскочил из дома и бросился за бабушкой. А эта богомолка уже порядочно отошла. Суриков долго гнался за нею, крича на ходу: — Бабушка! Бабушка! Посох! Старушка решила, что это разбойник и бросила посох. Потом Суриков изобразил его в руках странника на эскизе, и работа сдвинулась с мёртвой точки.

10.Среди покупателей картин Сурикова были и коллекционеры, и меценаты, и государи всероссийские. Картина «Переход Суворова через Альпы» была приобретена императором России Николаем II для музея Александра III за 25 тысяч рублей, а «Покорение Сибири Ермаком Тимофеевичем» — за 40 тысяч рублей.

11.За всю жизнь Суриков создал только одну заказную работу — 4 фрески для храма Христа Спасителя в Москве.

12. Самые знаменитые полотна Василия Сурикова: «Утро стрелецкой казни», «Меншиков в Берёзове», «Боярыня Морозова», «Взятие снежного городка», «Покорение Сибири Ермаком Тимофеевичем», «Переход Суворова через Альпы», «Степан Разин», «Посещение царевной женского монастыря».

Памятник В. И. Сурикову во дворе его музея -усадьбы в Красноярске

фото из интернета